Kitobni o'qish: «Галактика на ладони», sahifa 3

Чисто вымытые рыжие волосы Марка распушились, словно цветок апельсинии, но выражение наспех выбритого лица так и осталось мрачным. За ужином Марк настороженно стрелял глазами в каждого из нас по очереди. Видно, старался разобраться – в какую весёлую компанию он попал. Особенно интересовали его отношения Лусии и Йугу с Фолли. Он с удивлением следил, как девочки шутят друг с другом и ухаживают за пилотом.

Лина, умница, заметила это и взяла дело в свои руки. Она добавила Марку в тарелку ещё тушёных овощей и спросила:

– А у тебя есть родные, Марк?

Он вздрогнул и сгорбился над тарелкой, мучительно подбирая слова.

– Есть. Нет… Это неважно сейчас.

Он запнулся и добавил:

– Большое спасибо за ужин… и вообще.

– На здоровье! – улыбнулась Лина. – Так куда ты хочешь лететь?

Он снова стиснул зубы и замолчал. Ну, что за пытка – вытягивать из него информацию! Однако Лина не сдавалась.

– Понимаешь, Марк, – задушевно сказала она, – тебе всё равно придётся назвать мне координаты ещё до того, как мы взлетим с Веринды.

– Почему? – глухо спросил он.

– Потому что я пилот, и должна знать, куда поведу корабль. Сколько взять топлива, воды, провизии.

– Но Ал обещал мне…

Лина снова улыбнулась.

– Прости, Марк. Но если ты сейчас всё не расскажешь – Алу придётся нарушить обещание. И мы все никогда не упрекнём его за это.

Она показала рукой на Фолли и девочек, которые с интересом слушали разговор. Они дружно кивнули. И Марк, наконец, дрогнул.

– Хорошо. Но, прошу вас – не вздумайте искать информацию о планете в Сети. Её там всё равно нет, а ваше любопытство вызовет интерес Корпорации.

Он ещё помолчал, собираясь с духом.

– Планета называется Тарес. Вот координаты её звезды.

Он вытащил из нагрудного кармана порядком затёртый клочок бумажки с цифрами и протянул Лине.

– Вы только отвезите меня туда и подождите на орбите. А потом… потом мне надо на Землю.

Перед сном я сказал Лине:

– А ты, оказывается, непреклонная женщина, дорогая!

– Ты сомневался? – улыбнулась Лина.

– Нет, что ты! За это я тебя и люблю.

– Чем докажешь?

Глава 5

Веринда-два, удивительно похожая на полосатый детский мяч, медленно уменьшалась в иллюминаторе. Широкая жёлтая полоса – песчаное жаркое полушарие. Тёмная полоса с синеватым отливом – полушарие вечной ночи и холода. А между ними – узкая зелёная полоска. Обитаемая зона терминатора. Пять лет мы с Линой проучились в здешней академии изучения космоса.

Перед тем, как уволиться из библиотеки, я перечитал все книги об Эпохе Экспансии. Но почти не нашёл информации о Таресе. Крохотная газетная заметка, в которой говорилось о старте экспедиции, и всё. Ни подробностей, ни координат.

Впрочем, о большинстве других экспедиций тоже не упоминалось. А ведь их было более семисот! И только восемьдесят одна планета открыта повторно, после того, как людям стали доступны сверхсветовые скорости.

Это выглядело странно. Такое впечатление, что кто-то специально подчищал информацию о планетах. Хотя, какое там, к чёрту, впечатление? Я мог поклясться, что так оно и было! Провернуть подобное могла только Корпорация. Её хозяевам невыгодно, чтобы по неоткрытым ещё планетам шныряли корабли частных исследователей. Нет уж, пусть лучше обычные люди летают проверенными маршрутами на туристических лайнерах.

Я вспомнил первую встречу со шлюпкой Корпорации у нас, на Местрии. Тогда раззадоренные дядькой Томашем жители посёлка чуть не разгромили церковь. Мне пришлось поджечь сарай, чтобы отвлечь разъярённую толпу и спасти своих друзей.

Интересно, на скольких ещё планетах Корпорация потерпела неудачу? Об этот никто никогда не говорил, даже преподаватели в академии. В их изложении истории всех экспедиций звучали одинаково: измученные тяготами местные жители с радостью встречают корабль экспедиции и с большой охотой вливаются в Галактическое Сообщество.

А так ли всё на самом деле? Отчёты о неудачных экспедициях, конечно, засекречены. Сколько их было? И предпринималась ли такая экспедиция к Таресу?

Я потряс головой. Тупеешь, Ал! Конечно, предпринималась. Иначе откуда у Марка координаты планеты. А кстати! Откуда у Марка координаты планеты? Ничего, это мы выясним.

– Белла, – обратился я к СУПРУГе, – выведи, пожалуйста, на экран карту северо-западного сектора.

– Секунду, Ал! – отозвался динамик.

Большой экран на стене капитанской каюты осветился, на нём появилась густая россыпь звёзд. Яркая точка в нижнем левом углу отмечала земное Солнце.

Карта обитаемой части Галактики – это шар. По традиции, его центр привязан к Солнечной Системе.

Если верить координатам, которые дал Марк – Тарес находится в глубине северо-западного сектора. Всего семьдесят четыре световых года от Земли – не так уж и далеко. Лишнее подтверждение тому, что Корпорация на Таресе уже побывала.

Мягко хлопнула дверь ванной. Лина обняла меня сзади за плечи – свежая, пахнущая молодостью и чистотой. Мокрые пряди золотистых волос упали мне на лицо.

– Отбиваешь у меня работу, Ал? Даже Фолли доверил мне проложить курс.

– Да? Ну, и что ты думаешь?

– Нам придётся сделать три перехода. Сначала на Тирену. Оттуда – в систему Стендинга. И третий шаг – на Тарес. На беспересадочный полёт горючего не хватит – баки у «Малышки Беллы» не бездонные.

– У кого не бездонные баки?

– У «Малышки Беллы». Так мы назвали нашу красавицу.

Разинув рот, я уставился на Лину.

– Вообще-то, корвет – это он! Я хотел придумать какое-нибудь серьёзное название. «Неустрашимый», к примеру. Или «Покоритель миров». И потом – кто это «мы»?

– Ну, мы с девочками. На следующее утро после покупки. Пили чай и выбирали название. Между прочим, «Малышка Белла» прошла единогласно!

– Ах, вот оно что! Значит, мужская часть команды автоматически осталась в меньшинстве и лишена права голоса? Я считаю, это нечестно! А раз я капитан, то моё мнение – закон.

– Ну, Ал! – Лина легонько прижалась ко мне. У меня перехватило дыхание.

– А женские фокусы – это нечестно вдвойне. Ну, разве плохое название – «Неустрашимый»?

Лина засмеялась и взъерошила мне волосы.

– Всё-таки, мужчины ужасно похожи друг на друга. Ты не поверишь, Ал. Но Анджело называл кораблик именно «Неустрашимым». Ты же не хочешь быть похожим на Анджело?

Это был удар ниже пояса.

– А уж Белла точно не согласится, – добавила Лина, как ни в чём не бывало.

Да, признаю – это был мой промах. Хорош капитан – до самого отлёта не вспомнил о том, что корабль надо как-то назвать. Единственное, что меня извиняло – куча неотложных дел, которая свалилась на мою голову в последнюю неделю пребывания на Веринде.

Оказалось, что иногда быть капитаном не так уж и весело. Закупка топлива и провианта, оформление договоров и тысячи других важных мелочей поглощали всё моё время.

Остальные члены команды тоже не бездействовали. Йугу и Лусия комплектовали корабельный госпиталь. Лина вместе с Беллой занималась отладкой корабельных систем.

Фолли вначале помогал им. Но когда он увидел, что я не сплю третью ночь, носясь по Веринде, словно меня укусил паук-пчелоед – Фолли взбунтовался. Самовольно назначил себя старшим помощником и без зазрения совести отобрал у меня половину забот. Как я был ему за это благодарен – не передать словами!

Белла выдала Фолли список абсолютно необходимых покупок на ста сорока семи листах прекрасной мелованной бумаги, а я сосредоточился на переписке с поставщиком свежих фруктов. Пищевые синтезаторы – великое изобретение. Но возможность побаловать себя спелым яблоком в космическом полёте, или положить в чай ломтик душистого лимона – это стоит любых хлопот.

Кроме того, я зашёл в банк и обменял остатки наших кредитов на пятиграммовые слитки серебра и золота. Ничего необычного в этой процедуре не было – на многих планетах деньги Содружества не в ходу. Во всяком случае, кассир ни о чём меня не спросил, лишь бросил равнодушный взгляд на форму курсанта академии.

Последнюю ночь перед отлётом я дрых, словно мышехвост в зимнюю стужу под тёплой соломой. А в день старта всё закрутилось так, что опомнился я только на орбите. И вот, пожалуйста – результат!

Я сделал вид, что обиженно насупился.

– Ладно. К названию мы вернёмся позже, когда я посоветуюсь с Фолли. Двое расстроенных мужчин – это страшная сила, дорогая моя. А пока… Знаешь, Лина, меня кое-что смущает в выбранном курсе.

– Вот как? – Лина подняла брови. – Ал, это что – месть?

– Да нет. Курс прекрасный, но… Ты же знаешь, что по официальным данным Система Стендинга – это тупик. Считается, что за ней нет никаких обитаемых планет. Если мы прилетим туда, а затем отправимся дальше – наш манёвр непременно вызовет подозрения.

Лина задумчиво прикусила нижнюю губу.

– Пожалуй, ты прав. Беру назад свои слова насчёт мести. А что ты предлагаешь?

– Можно было бы зайти с другой стороны, – протянул я, щелчком пульта увеличивая карту. – Например, от Керато.

– Нет, Ал, не пойдёт, – Лина расчёсывала волосы перед зеркалом в тяжёлой посеребрённой раме. – Путь на Тарес через Керато – это семь переходов вместо трёх. Мы разоримся на заправках и потеряем уйму времени.

– Так оно и есть. Но что же делать? – я задумчиво щёлкал пультом. И тут мне в голову пришла светлая идея.

– Смотри-ка, любимая – что это тут у нас?

Лина отвлеклась от зеркала и бросила взгляд на карту.

– Двойная звезда. Белый карлик вращается вокруг белого гиганта. Планетной системы нет, или она давно уничтожена сбросом звёздной оболочки. Сильное радиоизлучение.

– Вот! – торжественно сказал я. – Это и будет наша официальная цель. Изучение радиосигнала двойной звезды. Надо только присобачить сбоку корабля металлический зонтик, похожий на радиотелескоп.

– Ты гений, Ал! – Лина поцеловала меня в макушку. – А теперь идём завтракать.

***

За едой Фолли был необычайно задумчив. Когда я с наигранным возмущением сообщил ему, какое имя наши жёны дали кораблю – он только рассеянно кивнул.

– Да, Ал, я в курсе. А что тут такого?

– Что такого? – продолжал актёрствовать я. – но ведь это же военный корабль! Хоть и бывший. Корвет!

Я многозначительно закатил глаза к потолку. Лусия хихикнула в тарелку.

– А пусть у нас будет корвет женского рода. Корветта! Красиво же? – предложила она.

Девочки дружно засмеялись. Даже на худом лице Марка промелькнуло подобие улыбки. Кажется, впервые за всё время нашего знакомства. Лишь Фолли продолжал сосредоточенно смотреть в тарелку, думая о чём-то своём.

– А почему не корветица? – буркнул я. И тоже расхохотался, не выдержав собственного пафоса.

Кажется, битва за название была благополучно проиграна. Ну, что ты поделаешь с этими девчонками? Зато блинчики с мёдом удались им на славу. Я тщательно облизал сладкие пальцы и довольно вздохнул:

– Объявляю дежурному по кухне благодарность с занесением в личное дело!

Йугу покраснела от удовольствия. Вот-те на! Блины-то, оказывается, пекла она. Потрясающие успехи для человека, который большую часть жизни благополучно питался сырым мясом!

После завтрака Фолли отозвал меня в сторонку.

– Слушай, Ал, у меня тут возникла небольшая проблема.

Вообще-то, когда Фолли говорит о проблеме – к нему лучше прислушаться. С другой стороны, будь проблема серьёзной – он бы уже не рассуждал, а действовал.

– Выкладывай! После такого угощения я горы сверну! – моё хорошее настроение было непрошибаемым.

– Я тут изучал на досуге план корабля и обнаружил одно очень удобное помещение. Решил посмотреть, что в нём, а дверь оказалась заперта. Я пытался открыть её, шумел и…

Фолли замялся.

– Наверное, надо было сразу сказать Лусии… Но, понимаешь, Ал…

Я весело ухмыльнулся. Всё понятно! По своему обыкновению пилот подыскивал укромное местечко, где можно спокойно отсыпаться между вахтами. Ведь наличие сразу двух любимых жён здорово сокращает возможности для сна.

– Так что же случилось, дружище?

Фолли посмотрел мне прямо в глаза.

– Мне показалось, что в этом помещении кто-то есть.

– Ничего себе! – присвистнул я. – Так показалось, или всё же кто-то есть?

– Я не знаю, – отвёл глаза Фолли. – Похоже, дверь заперта изнутри. И я слышал чей-то голос, кажется. Я постучал – но никто не отозвался.

– Вот так история! Ну, ничего. У нас есть, как минимум, два простых способа узнать правду.

Я поднял глаза к потолку и торжественно воззвал:

– Белла!

Одно из преимуществ корабельного интеллекта состоит в том, что с ним можно связаться из любой точки корабля. Хоть из туалета.

– Слушаю, капитан!

Вот это субординация! Приятно, чёрт побери!

– На корабле есть посторонние?

– С чего вы взяли? – возмутился динамик под потолком.

Ответ показался мне уклончивым.

– Вот капитан Фолли утверждает, что слышал голос в запертом изнутри помещении.

– Так, может быть, капитану Фолли послышалось! Он много работал в последнее время, очень устал. Вы совсем его не бережёте!

Белла определённо пыталась уйти от прямого разговора. Ох, что-то здесь нечисто!

А СУПРУГА тем временем продолжала:

– Кстати, интересно бы знать, что капитан Фолли вообще там искал? Если что-то нужно – так спросите меня! Я всегда подскажу – что где лежит. А то роетесь по кораблю, только бардак наводите. А мне потом убирай за вами! Позавчера вот робот-пылесос сгорел – новый совсем, на гарантии. А его, между прочим, капитан Фолли покупал!

– Хватит-хватит, Белла! Я всё понял. Ну, что ж, капитан Фолли! Придётся нам попробовать второй способ!

– Какой второй способ? – встревоженно спросил динамик.

– А мы сейчас пойдём в это помещение и посмотрим – кто это там поселился! – ехидно ответил я.

***

Не успели мы с Фолли отойти на три шага от кают-компании, как на корабле взвыла сирена.

– Капитану срочно пройти в рубку! – на все лады завопили динамики.

Я бросился вверх по трапу, Фолли нёсся за мной.

Лина уже сидела в кресле пилота, напряжённо вглядываясь в монитор.

– Что? – задыхаясь, выкрикнул я.

Вместо ответа она щёлкнула тумблером радиопередатчика. Равнодушный металлический голос повторял в эфире:

– Корвет «Малышка Белла»! Говорит учебный патрульный корабль «Адмирал Вонг»! Приказываю застопорить двигатели и приготовиться к досмотру!

– Что будем делать, Ал? – спросила Лина.

Я изумлённо посмотрел на неё. Она была серьёзна, как никогда в жизни.

– Глушить двигатели, конечно. Документы у нас в порядке, груза нет. Лететь на Тирену имеем полное право. Пусть досматривают!

Лина кивнула, заметно расслабившись, и сказала в микрофон:

– Учебный патрульный корабль «Адмирал Вонг»! Это корветта «Малышка Белла»! Вас поняли, глушим двигатели! К досмотру готовы!

Патрульный катер едва не промахнулся мимо шлюза. Проскрежетал по борту, но в последний момент, всё-таки, зацепился магнитными захватами. Фолли, стоявший рядом со мной возле двери, скептически покачал головой.

Впрочем, десантировался патруль образцово. Четверо вояк с автоматами наперевес вбежали в коридор и немедленно взяли нас на прицел. Затем на борт поднялись остальные. Вёл их декан Флостус. Он напялил на себя штурмовую броню, но забрало шлема, вопреки инструкции, не опустил. Наверное, хотел, чтобы я видел его лицо. Ха, был бы интерес смотреть на эту надменную рожу.

– Двое – в рубку! Двое – к двигателям! – скомандовал Флостус. Его подопечные тараканами разбежались по кораблю.

Флостус смерил меня презрительным взглядом и поинтересовался:

– Что ещё за корветта?

– Корвет-женщина, – вежливо пояснил я.

– Понятно… Курсант Михайлов, как всегда, валяет дурака.

– Капитан Михайлов, будьте любезны.

– Ах, уже капитан! Тем хуже для вас. Сообщаю вам, капитан, что вы и ваш экипаж подозреваетесь в похищении человека. Полицейский катер с Веринды скоро прибудет. А нас попросили задержать вашу так называемую корветту, благо, мы оказались неподалёку.

Декан Флостус явно упивался ситуацией и ожидал вопросов. Именно поэтому я промолчал, спокойно глядя ему в глаза.

Флостус попытался пронзить меня взглядом, но не выдержал и рявкнул тенором:

– Пассажиры на борту есть?

Я молчал.

– Отвечать! – взвизгнул Флостус.

Ладно, можно и ответить, решил я. И ответил:

– Идите в задницу, Флостус!

Флостус покраснел под шлемом и стал похож на помидор в кастрюльке. Резво обернувшись к подчинённым, он заорал:

– Двое здесь, остальные – обыскать корабль! Перетряхните его полностью, но найдите похищенного!

Я продолжал молчать, лихорадочно ища выход. С Марком проблем не будет – он официальный пассажир, и вряд ли выкинет что-нибудь сумасбродное. Предположить место назначения «Малышки Беллы», тоже непросто – с Тирены можно улететь в десятке направлений. Контрабанды на борту не было. Ну, я надеялся, что не было. Ребята обязательно взяли бы меня в долю.

Оставалась только таинственная запертая изнутри каюта, до которой мы с Фолли не сумели добраться. Да ещё подозрительное поведение Беллы. Всё это вызывало во мне сильную тревогу.

И тут на груди декана включился радиопередатчик. Немного пошумел, а затем выдал:

– Декан Флостус! Идите скорее сюда! Тут такое!

– Майор Флостус, идиот! – завизжал декан в микрофон.

– Виноват, майор Флостус! Идите сюда скорее!

– Куда «сюда»? Выражайтесь точнее, крет… курсант!

– Виноват, декан Флостус! В главном коридоре нижней палубы обнаружена запертая каюта!

Пальцы Флостуса сжали передатчик, словно хотели его раздавить. Он побледнел от злости, покрылся красными пятнами от радости – и всё это одновременно. Такого причудливого сочетания эмоций я раньше не видел.

– Ведите его! – Флостус показал автоматчикам на меня, а сам заторопился к трапу. Меня под конвоем повели за ним. Один из конвоиров мимоходом шепнул мне:

– Не пробуй бежать, Ал! Флостус на полном серьёзе приказал нам стрелять.

Я взглянул на него.

– Не струсишь подтвердить это полиции?

Курсант на секунду замялся, но потом кивнул.

– Если есть возможность подгадить декану – я в деле.

Мы спустились вниз. Длинным коридором меня подвели к неприметной двери, возле которой топтался растерянный курсант.

– Декан Флостус, тут… – начал он.

– Майор Флостус! Майор! Заруби себе на носу! Декан я – в академии. А на борту корабля – майор!

Флостус дёрнул ручку двери. Она не поддалась. Тогда декан-майор повернулся ко мне.

– Открой эту дверь, Ал!

– Майор Флостус, дверь заперта изнутри, – вмешался один из моих конвоиров.

– Что? Тогда выломайте её! Живо!

Курсанты замялись.

– Может быть, сначала постучать? Мы, всё-таки, не полиция.

Декан Флостус забарабанил кулаками по двери.

– Немедленно откройте дверь и выходите с поднятыми руками! Я, майор Флостус, гарантирую вам жизнь!

И тут сонный мужской голос произнёс из-за двери фразу, которую декан сегодня уже слышал:

– Пошёл ты в …опу, Флостус!

Глава 6

Пока Флостус собирался с духом, за дверью каюты послышались голоса. Сердитый мужской бас то и дело перебивал плачущие причитания Беллы. Я, приоткрыв рот, прислушивался. Кажется, они о чём-то спорили.

Видимо, Белле удалось-таки убедить таинственного собеседника. Скрипнул замок, и дверь открылась. На пороге стоял гном.

Ну, не гном, конечно. Просто очень сердитый дедушка ростом мне до подмышек, с длинной седой бородой и в подштанниках. Левой рукой дедушка опирался на ручку двери, а правой почёсывал волосатую мускулистую грудь.

Дедушка презрительно буркнул глазами на дула автоматов, которые уставились ему в живот, и неласково спросил:

– Ну? Чего надо?

– Вы кто? – ошарашенно спросил Флостус. Честно говоря, меня очень подмывало задать тот же вопрос.

Дедушка перестал чесаться и деловито поддёрнул сползавшие подштанники.

– Кто-кто… – проворчал он. – Старший механик Гримпиус Дорни, вот кто. Ещё вопросы есть?

– Гримпиус Дорни?

Флостус радостно подпрыгнул, отчего шлем с покатого лба сполз ему на глаза.

– Тот самый Гримпиус Дорни, которого похитили?

– Ещё чего! – гном вызывающе выставил бороду вперёд. – Никто меня не похищал. Пусть только попробовали бы! Я же сказал – идите в …опу! Я спать хочу!

На этих словах дедушка с треском захлопнул дверь каюты.

Декан Флостус вытаращил на меня глаза.

– Это кто?

Но я уже сориентировался в ситуации и, как ни в чём не бывало, ответил:

– Старший механик Гримпиус Дорни. А что?

Тут по трапу уверенно загрохотали тяжелые ботинки, и властный голос скомандовал:

– Это полиция! Всем бросить оружие и лечь на пол!

Полицейские сработали профессионально. Они скрутили всех, а потом начали разбираться подробно. Проверили документы у всей нашей компании. Я волновался за Марка, но рыжий литературовед спокойно предъявил карточку и оказался действительно Марком Заеком, литературоведом.

Таинственного Гримпиуса Дорни извлекли из каюты и попытались допросить с пристрастием. Мне посчастливилось присутствовать при допросе – полицейские решили устроить нам очную ставку.

Суровый плечистый лейтенант с глубокой морщиной между бровей навис над бородатым гномом, словно ящерб над мышехвостом.

– Имя? Фамилия? Род занятий?

Но дедушка оказался не из пугливых. Пошарив в кармане подштанников, он извлёк на свет сложенную вчетверо, протёртую на сгибах бумагу и швырнул её на стол.

– Вот сам и прочти, ежели умеешь, конечно. А по профессии я механик. Космолёты чиню, это все знают. И мэру яхту чинил, пока жил на Веринде. И ваши полицейские катера через мои руки проходили. Да и тебя я помню. Ты Миган Краевский, сынок Альмы и Бэда. Тщедушным мальчонкой был – другие ребята у тебя вечно велосипед отбирали. А теперь гляди-ка – полицейский! Офицер!

Гном откровенно потешался над лейтенантом. Полицейский стиснул челюсти и повернулся ко мне:

– А где его трудовой контракт?

Не успел я открыть рот, как дедушка хихикнул:

– А мы с капитаном на слово друг другу верим. Так, сынок?

Мне оставалось только подтвердить.

– Конечно. Господин Дорни абсолютно заслуживает доверия.

– Почему же коллеги господина Дорни заявили, что он похищен? Неужели не знали о вашем договоре?

И снова дедушка меня опередил.

– А с чего вдруг я должен отчитываться перед этими болванами? Хватит и того, что я постоянно переделывал за ними работу. Захотел – и полетел.

Лейтенант неохотно вернул нам документы.

– От лица полицейского управления Веринды-два приношу вам извинения. Можете следовать своим курсом.

– Подождите, лейтенант! – остановил я его. – А как насчёт пиратства и угрозы убийством? Декан Флостус ворвался на наш корабль во главе вооружённой банды, перевернул здесь всё вверх тормашками, приказал своим людям стрелять в нас при попытке сопротивления.

– У вас есть свидетели? – помрачнел лейтенант.

Я поглядел на паренька, который заговорил со мной. Он крепко сжал губы и шагнул вперёд.

– Я подтверждаю слова капитана Ала. Декан Флостус приказал нам стрелять, если кто-то будет сопротивляться.

Полицейский барабанил пальцами по столу.

– Сложная ситуация, – откровенно признался он. – Это мы попросили учебный корабль академии перехватить вас. Но декан Флостус откровенно перегнул палку.

Лейтенант выжидающе смотрел на меня. Я сделал вид, что задумался.

– Что ж, меня вполне устроит, если декана Флостуса уволят из академии по причине непрофессионализма. Как только это произойдёт – можете смело порвать моё заявление. Но сначала пусть декан и его подчинённые приведут наш корабль в порядок. Тряпки и швабры лежат во-о-он там, в кладовке.

***

Через три часа «Малышка Белла» сияла чистотой. Что-что, а работать швабрами курсанты умели. Наконец, непрошеные гости убрались восвояси. Декан Флостус напоследок одарил меня таким ненавидящим взглядом, что будь я соломенным – сгорел бы на месте. Впрочем, надо отдать должное декану – от работы он не отлынивал, помалкивал и махал тряпкой наравне со всеми.

Так и не выспавшийся Фолли заступил на вахту. Девочки отправились снимать стресс чаем с печеньками, а Марк заперся у себя.

Мы с Гримпиусом Дорни сидели в его каюте. Обставлена она была, надо сказать, роскошно. Иллюминатор задёрнут тёмно-синими бархатными шторами. В мягкие кресла так и хотелось присесть. На почётном месте стояла великолепная кровать на резных ножках с самым настоящим балдахином. Да, на таком ложе я и сам бы постарался проводить как можно больше времени!

– Белла, ты здесь? – спросил я, косясь на потолок.

– Здесь, – еле слышно вздохнул динамик, спрятанный под настоящей лепниной.

– Присоединяйся к разговору. Господин Дорни – как же вы попали на корабль?

– Какой я тебе господин? – фыркнул гном. – Я механик, а не декан!

Слово «декан» у него прозвучало как ругательство. И уж тут я был полностью согласен с Гримпиусом Дорни.

– Хорошо, Гримпиус. Как вы попали на корабль?

– А что тут такого? – опять возмутился дедушка. – Белла – женщина одинокая. Помочь некому. А я мастер на все руки. Один раз пришёл, другой. Как-то задержался с ремонтом, Белла мне и предложила – живи, мол, у меня.

Я изумлённо покачал головой. Ну и дела творятся на свете!

Но вслух только и сказал:

– Понятно.

Хотя ни черта мне понятно не было. Ну, да ладно!

– Белла! А ты почему не разбудила Гримпиуса перед стартом? Как он теперь вернётся на Веринду?

Белла молчала. Я прислушался – кажется, из динамика доносились тихие всхлипывания. Она… она плачет, что ли?

– Белла! – растерявшись, позвал я.

– А зачем ему возвращаться? – прорыдал динамик. – У него там ни семьи, ни друзей порядочных. А здесь он и сыт, и в тепле. И поговорить есть с кем. Ведь, правда, Гримпиус? Скажи! Что ты молчишь? Не хочешь оставаться? Это потому, что я ненастоящая, да?

– Да ты что, Белла! – Гримпиус даже подпрыгнул в кресле. – Что ты говоришь? Какая ещё ненастоящая? Самая настоящая, что ни на есть! Да лучше тебя на целом свете нет, так я тебе скажу! Вот послушай!

Гном принялся загибать толстые пальцы.

– На корабле у тебя всегда чистота – это раз! Еда приготовлена, штаны постираны, рубашки выглажены – это два! Слова грубого никогда не скажешь, всё с лаской да добром – это три! А настоящему мужчине что ещё надо?

Динамик благодарно вздохнул и снова разрыдался – теперь уже с облегчением.

Я и по сей день не знаю – как не сошёл с ума, участвуя в этом концерте.

– Ладно-ладно, я понял! – сказал я. – Вам хорошо друг с другом, и только законченный подлец захочет вас разлучить. Так значит, Гримпиус, вы твёрдо решили лететь с нами?

– Конечно, – живо отозвался дедушка. – Вам ведь всё равно нужен стоящий механик.

***

За обедом я представил Гримпиуса Дорни остальным.

– Знакомьтесь – это наш механик. Прошу любить и жаловать. Кстати, он сделает нам радиотелескоп. Вы сможете сделать радиотелескоп, Гримпиус?

– Запросто! – отозвался Дорни. – Девушки, если у кого какая поломка – сразу ко мне! Починю всё.

Девушки восторженно взвизгнули.

– Так-то, – важно покачал бородой Гримпиус. – Уж я-то знаю, что нужно женщине.

На следующий день, когда я пришёл навестить Лину в рубке, она спросила:

– Ал, где ты нашёл такого механика?

– Это не я, а Белла. А что?

– Белла? И она ничего не рассказала нам? А ведь мы подруги!

– Я боялась, что Ал и Фолли узнают, – виновато пролепетал динамик.

– Ну, в конце концов, мы узнали, – важно сказал я. – Уж такие мы, мужчины – до всего докопаемся. Так что там с Гримпиусом, Лина?

– Представляешь, Ал! Он вчера часа два возился с нашими главными двигателями. И теперь мы можем лететь на тридцать процентов быстрее, чем раньше. А топлива при этом тратим меньше.

– Настоящий волшебник, – я изумлённо поднял брови.

– Да, – гордо заявила Белла. – Гримпиус – он такой!

Я с сомнением покачал головой. Больно уж высоко Гримпиус задрал планку – сможет ли он удерживать её дальше?

Но он смог. Чёрт побери, он смог! Более того – маленький бородатый механик, сам того не зная, сделал мне просто роскошный подарок.

Это произошло на Тирене. За те два года, что я здесь не был, тиренцы успели отстроить изумительный космопорт. В воздухе над ним, словно мухи, кишели туристические корабли. Охота на дроподонов пользовалась бешеной популярностью, несмотря на заоблачную стоимость лицензий.

Бескрайнее, словно океан, посадочное поле было забито частными яхтами. Иные из них размерами напоминали крейсер. Корабли то взлетали, то садились, ремонт и погрузка шли круглосуточно.

Мы решили воспользоваться этой возможностью, чтобы Гримпиусу было сподручнее изготовить ложный радиотелескоп. В суматохе тиренского космопорта никто бы не смог ничего заметить.

Мы с Линой и Йугу отправились на туристическом глайдере навестить старых знакомых – икутов. Фолли и Лусия отсыпались в гостинице при космопорте. На корабле остались только Марк, который не выходил из своей каюты, Гримпиус и Белла.

Икуты процветали. Неказистые чумы внутри были обставлены по последнему слову техники. Впрочем, сохранилось и несколько традиционных жилищ – в них ночевали на тюленьих шкурах любознательные туристы.

Унал по-прежнему водил гостей на охоту. Даже деревянная колотушка у него была та же самая. Ну, или очень похожая.

– Не скучаешь по тихой жизни, дружище? – спросил я его.

Унал весело помотал головой.

– Некогда скучать, – ответил он. – Каждый день туристы со всей Галактики. Только успевай считать денежки. Завтра открываем театр – гостям нужна и культурная программа.

– А как поживает Мэйо? – спросила Лина. Надо же! Ведь не забыла имя моей несостоявшейся невесты.

– Мэйо теперь в городе, – с гордостью сказал Унал. – Представляет икутов в парламенте Тирены.

Я хотел угостить Лину мозгом дроподона, но не вышло. Маленькая порция экзотического лакомства стоила космических денег, а заказывать её нужно было за три недели.

Когда мы вернулись в космопорт, я не смог удержаться от хохота. Нет, с макетом радиотелескопа всё было в порядке. Чаша антенны аккуратно склёпана из стальных листов. Приёмное устройство, сваренное из водопроводной трубы, выглядело точь-в-точь, как настоящее.

Меня рассмешила надпись над шлюзом. Золотые буквы, сияющие в солнечных лучах, гласили: «Милашка Белла».

– Гримпиус, что это? – поинтересовался я, держась за живот.

– А что? – удивился гном. – Этот чёртов декан ободрал своим катером надпить, когда швартовался к шлюзу. Я и решил аккуратно поправить. Хорошее название, мне нравится!

Гримпиус гордо задрал бороду к светлому тиренскому небу. А потом доверительно продолжил:

– У нас хороший корабль, сынок. И отличная команда!

– Не то слово! – простонал я сквозь смех.

– Так-то, Лина, – всё ещё смеясь, сказал я любимой жене, когда мы добрались до каюты. – Мужчины всегда найдут способ переделать этот мир по-своему.

– Это уж точно, – согласилась Лина. – И всё-таки, «Малышка Белла» звучит намного лучше.

– Да я и не спорю, – улыбнулся я. – Завтра попрошу Гримпиуса исправить.

***

Вот и ледяной шарик Тирены растаял за кормой, утонул в бесконечной тьме Большого Космоса. «Малышка Белла» вывела главные двигатели на полную мощность и на сверхсветовой скорости понеслась к цели.

Мы не стали задерживаться в системе Стендинга. Ничего интересного там не было – несколько шахтёрских посёлков, разбросанных по трём планетам, неподходящим для нормальной жизни, да грузовой терминал.