Интервью с Олегом Роем

Олег Рой – культовый автор психологических романов, лауреат нескольких литературных премий. Автор более чем двух десятков книг различных жанров, от комедии, современной драмы, до детской прозы и мистики. О. Рой награжден «Золотым рыцарским крестом доблести и чести» за вклад в литературу и благотворительность. Помимо успешного литературного творчества Олег Рой занимается написанием сценариев и продюсированием, пробует себя в кинематографе и даже пишет музыку. Мы встретились с Олегом и узнали, какие тайны хранит в себе число 11, а также множество других секретов из личной и творческой жизни известного и любимого миллионами писателя.

Творческая мистика

– Год назад в одном из интервью Вы сказали, что в Вашем творческом архиве хранится 11 начатых и незавершенных романов. Как сейчас продвигаются дела? Сколько еще замыслов ждет своей реализации?

– За 25 лет писательской деятельности у меня накопилось 11 романов, которые никогда не выйдут в свет. Это «мое кладбИще»: 11 маленьких крестиков, на которых указана дата рождения, через прочерк, дата смерти. На надгробном камне значится имя – название романа. Летальный исход наступал по разным причинам. Иногда пропадал интерес к главным героям, приходилось бросать роман и начинать писать следующий. Иногда я понимал, что герой «вышел из-под пера», я потерял над ним власть и не мог управлять событиями его жизни. Ведь герои, как и люди, хотят жить мирно, счастливо, без потрясений, а автору необходимо вовлекать их в какие-то определенные обстоятельства, возлагать на их плечи неподъемный груз трудностей, переживаний, сомнений. Когда герои начинают сопротивляться, приходит понимание, что работать на них не хочется.

– Согласно нумерологии, 11 – мистическое число. Связаны ли у вас с этой цифрой какие-то судьбоносные моменты, кроме незавершенных романов?

– Две единицы многое «расставили» в моей жизни. Это число всегда открывало мне все двери. Я жил по 11 лет с каждой женой, в браке у меня родились дети. Писательскую карьеру я начал в Швейцарии, где прожил 11 лет, после чего вернулся в Россию, стал издаваться и переиздаваться. Я с упоением ожидал волнующей даты 11:11:11, чтобы именно в этот день приступить к написанию самых светлых страниц своей биографии.

– Ваша любовь к числу 11 схожа с поведением героя книги «Числа» В. Пелевина. Как Вы относитесь к творчеству этого автора?

– По-разному: иногда очень сурово, иногда слишком восторженно. Мои интервью из года в год по поводу Пелевина меняются. Если его произведение мне понравилась, я весь год во всех интервью говорю: «Пелевин умничка, лучший автор». В этом году он меня очень сильно огорчил и все мои интервью так или иначе полны тихой ненависти. Почему? На правах читателя, могу заявить, что мне мало от востребованного автора одной книги в год. Мне нужно больше от Пелевина. Иногда бывает и такое, что я беру в руки его роман и понимаю, что он написан не для меня, а совершенно для другого читателя. Видимо, мы живем в разных жизненных темпах и не всегда находим друг с другом общий язык.

В ритме читательского спроса

– Но Вы тоже пишете в среднем по книге в год. Не скучает ли Ваш читатель? Не ненавидит ли он тихонечко Вас?

– Уже получается не по одной, а чуть больше, потому что я отказываюсь от чисто психологических и мистических составляющих в романах. Это дает право писать книги быстрее. Например, «Игра без правил» написана за полгода. К тому же, нельзя забывать, что рука набивается – зная всю историю, можно за короткий срок написать большой синопсис и дальше спокойно его расписывать.

– Не страдает ли качество литературы от скорости написания романа?

– Скорее, вопрос не в скорости, а в проблеме угоды рынку. Например, чтобы стать популярным на сайте «ЛитРес», надо писать в жанре фантастики, фэнтези или детектива. Выходит, чтобы подстроиться под массовый спрос, мне надо переделать себя, переломать. Мой работодатель – издательство ЭКСМО, с которым у меня четко составлен контракт. Издательство не устраивает один роман в год, норма: два-три. И для того, чтобы я находился в заданном темпе, представители ЭКСМО всячески пытаются мне внушить: «Олег, не пиши мистические вещи». Они понимают, что если я возьмусь за мистику, например, за «Старьёвщицу», которую я пишу на протяжении пять лет, то не выдам в срок должный объем. В то же время, издательство видит, что я в спокойном режиме, за полгода, могу написать такие вещи, как «Игра без правил», «Мужчина в окне напротив», «Барселонская галерея». Это ироничные романы, которые я пишу с удовольствием, легко и быстро. Работа над такими произведениями не требует от меня полного погружения, а в мистике оно необходимо, поэтому пока мне пришлось отложить написание трех романов: «Старьевщица», «Фантомная боль» и «Петля».

– Другими словами, Вы не можете заняться полноценно работой над любимыми романами, потому что отвлекаетесь на написание коммерческих произведений?

– Нет, я могу ими заняться, но на это уйдет на меньше двух лет. А за это время издательству нужно что-то выпускать. Раньше, когда был запас моих старых романов, ЭКСМО относилось спокойно к тому, что я мог засесть за длинные мистические вещи, такие как «Сценарий собственных ошибок», «Ловушка для вершителя судьбы» и не отвлекаться ни на что другое. В этом году старые романы закончились. ЭКСМО смотрит вперед и видит, что Олега Роя нужно подогнать. А подогнать его можно только одним способом – убедить в отказе от мистической прозы.

– И как же Вы относитесь к такому требованию издательства?

– Я считаю, что каждый из нас является профессионалом в своем деле. ЭКСМО – это не благотворительный фонд, а компания, которая занимается продажей книг. В отношении просьб издательства, все очень логично, поэтому я стараюсь подстраиваться. Условно говоря, еще 3-4 года рынок будет требовать от меня большого количества книг легкого жанра. Я верю, что придет время именно моей литературы, которую я откладываю «на завтра». И читателям еще предстоит увидеть настоящего Олега Роя. Сейчас же мне нужно дописать «Сплав» – приключенческую историю, что не совсем в моем амплуа, но, тем не менее, я пытаюсь обогатить ее психологизмом и драмами. Нужно пробовать себя в разных жанрах.

– Как возникла идея создания историй для детей и подростков?

– У меня изначально все начиналось с детских книг. Моему старшему сыну была посвящена серия книг «Хранители», которая писалась и рассказывалась ему 25 лет назад. Моей средней дочери – Леле посвящена серия книг «Сказки про Лёшика», благодаря которой я вошел в золотую всемирную детскую библиотеку. В следующем году ЭКСМО обещает начать издавать «Лешика». Так же я все еще продолжаю мечтать снять мультфильм по написанной мной «Сказке об отважном листочке». Это красивая сага о семье, которой больше нет… А для подростков в прошлом году вышла в свет книга «След ангела» – история о любви, совершившей чудо.

– Спустя время и полученный новый жизненный опыт, есть ли книги, которые Вы бы хотели изменить, переписать, выбрать другой финал?

– Практически у всех. Я бы с удовольствием дописал продолжение «Амальгамы счастья». Я бы оставил Дашу в живых, презентовал бы ей счастье где-нибудь в Женеве с ее любимым мальчиком. Но…я позволил ей на страницах романа совершить суицид. В то время для меня это было, как искупление перед самим собой. Я отдал своей героини то, что «примерял» себе. Хотел посмотреть, как это работает и понял, что суицид не является той самой чертой, после которой наступает хорошо. На этом действии можно ставить жирную точку. Причем даже не на действии, а на мысли, которая случайно забрела в голову. После того, как она прозвучала в сознании, нужно срочно что-то предпринимать. Искать выход.

Мифы и реалии современного писателя

– Вы часто путешествуете по России: проводите литературные встречи, презентации книг, являетесь ведущим на телевидении, продюсером и сценаристом, участником различных культурных мероприятий. Насколько современный писатель должен быть медийной личностью? Это обязанность современного автора или Вам нравится быть в центре светской жизни?

– Ничего подобного. Я перестал появляться на мероприятиях, на которые меня приглашают практически каждый день. Во-первых, это отнимает много времени, во-вторых, мне это абсолютно не интересно. Другое дело, путешествия. Мне всегда казалось, что писатель это самый авантюрный путешественник. Он должен постоянно исследовать территории этого мира, раскрывать тайны и загадки «природы» человека, видеть глаза людей, живущих как в России, так и за ее пределами, чтобы открывать в литературе новые материки жизни, покорять айсберги человеческих душ, превращать слова в стрелки компаса, а страницы в карты, на которых будут указаны судьбы.

Вы спрашиваете у меня, как должен выглядеть современный писатель, а я не знаю ответ на Ваш вопрос. Может, старик? С седой бородой, глубокими морщинами и усталым мудрым взглядом, смотрящим вдаль. Или затворник, который создает вокруг себя множество легенд, например, что пишет только в полнолуние или когда на улице идет дождь, или когда в его квартире по всем углам раскинуты сети пауков, и он, испытывая страшные чувства голода, нужды и одиночества дописывает свои последние строки…

Недавно, на встрече в Тамбове, один молодой человек произнес: «Олег, вы не похожи на современного писателя. Современный писатель должен быть небритым, помятым, в вытянутом свитере. От него должно разить алкоголем и табаком». Согласитесь, какое-то странное представление.

Насколько писатель должен быть медийной личностью? Лично я принимаю участие в ток-шоу по двум причинам. Первая – это моя социальная позиция. Я понимаю, что мнение, высказанное известными людьми, воспринимается молодым поколением. Если я говорю с экрана, что не курю и не пью, и зритель при этом, видит меня вживую, то, наверняка, у него в сознании промелькнет мысль: «ага, ему 46 лет, и он так хорошо выглядит, может, и мне прекратить пить и курить?» Я думаю, что это работает. Второе – я прекрасно отдаю себе отчет в том, что участие в телепроектах – это популяризация моего бренда на медийном рынке. Читатель видит меня, слышит мои мысли, а не подхватывает волну сарафанного радио и покупает роман только по рекомендации хорошей знакомой.

– Для многих стало настоящим открытием, что Вы еще пишите слова и музыку! Это просто, ни к чему не обязывающее хобби или коммерческий проект?

– Когда у меня нет настроения, я беру в руки гитару и музицирую, придумываю музыку, подбираю под нее слова. Напеваю все это на диктофон, затем отдаю его аранжировщику, который переводит мои напевы на язык нот. Я не занимаюсь профессионально музыкой, поэтому это и не хобби, и не коммерческий проект, скорее, коллекционирование эмоций. Кто-то коллекционирует марки, значки, пивные этикетки, а я собираю мелодии своих настроений, которых уже насчитывает более ста… В настоящее время, в Тамбове, по моей новелле, активно идет подготовка мюзикла «Цирк – Под куполом судьбы», в который войдут четыре композиции, написанные мной в разное время.

– Олег Юрьевич, в 2010 году Вы говорили, что написание книг – это «хобби, которое, возможно, станет заработком». Спустя год, стал ли писательский труд основным занятием и источником дохода? Что Вас сейчас занимает в большей мере?

– Я занимаюсь не только написанием романов, но и созданием историй для сценариев, сериалов, продюсирую три проекта. У меня есть контракт с американской кинокомпанией, а так же с ведущими российскими. Поэтому, творчество, на данный момент времени, мое основное занятие и источник дохода.

– А как поживает актерская карьера Олега Роя?

– Когда она проходит мимо Олега Роя, то даже не здоровается. Наше знакомство было большой ошибкой, над которой посмеялся и я, и моя судьба. Дело в том, что один из героев моего романа, над которым я работал несколько лет назад, был актером. И я абсолютно не мог понять, как ему следует вести на съемочной площадке, с кем общаться, к кому прислушиваться, потому что я никогда не был внутри фильма. Кто такие костюмеры? Как долго накладывают грим? Какие наставления режиссер дает актерам? Правда ли, что на съемочной площадке все пьют, чтобы не замерзнуть от холода и не получить нервное перенапряжение. Кто такие световики? Мне не хватало вот этого «мяса». И я решил обратиться к своему хорошему другу, кастинг-директору компании Star Media, с просьбой снять меня в каком-нибудь фильме. В то время они как раз снимали 24-х серийный проект «В лесах и на горах», в котором мне и досталась роль доктора. На меня шили костюмы, приобретали сапоги, накладывали грим, приклеивали усы, которые после каждого съемочного дня нужно было отдирать. После съемок, я осознал, что значит быть актером. Это адский труд.

– Тогда вернемся к литературным вопросам. Насколько Вам был интересен опыт совместного написания с Дианой Машковой романа «Он & Она»?

– Изначально я задумал написать книгу в форме «елочки»: одна глава от мужчины, одна (на эту же тему) от женщины. Но, в итоге, после горы исписанных черновиков, я понял, что надо писать либо от женщины, либо от мужчины. Писать и то, и другое можно, когда два человека независимы друг от друга. А я зависим сам от себя, поэтому у меня ничего толкового не получалось. Я пришел в ЭКСМО, показал редактору наброски романа. Роман признали интересным, но посоветовали отказаться от второй – женской части. Тогда мне этот роман перестал быть интересен. В совершенно удручающем настроении в коридоре издательства я случайно столкнулся с Дианой. Она поинтересовалась, почему у меня такое плохо настроение и, после пересказанного мной вердикта редактора, попросила дать ей почитать роман. В три часа ночи раздался звонок. Диана предложила дописать вторую часть. Редактор одобрил нашу идею и пошло-поехало…Каждый из нас создал «полуроман». Я написал повесть от лица мужчины, а она написала такую же повесть, только от лица женщины. Таким образом, мы объединили две повести под одной обложкой. Это был мой первый опыт совместного творчества, из которого, впоследствии, вышел совершенно шикарный проект с «Passion.ru». Уже полгода я совместно с читателями портала пишу книгу. Я начинаю новеллу, они продолжают. В феврале-марте выйдет книга Олега Роя в соавторстве с победителями проекта.

– Итог работы с Дианой Машковой Вас удивил?

– Примерно через месяц работы над романом, я находился в абсолютных контрах с Дианой. Мне казалось, что она моего героя просто убивает своими женскими фантазиями, превращает его в ничтожество. А я всячески протестовал, восклицая «Мой герой не такой!» А потом я понял, что в этом-то и скрыта сама суть романа: если она будет гладить героя по голове, то из этого не выйдет никакого конфликта. Женщина оценивает поступки, которые совершает мужчина, каким-то особым, острым зрением. Очень часто бывает, что женщины вкладывают во многие вещи свой смысл, отличный от задуманного.

И Диане это блестяще удалось показать в романе. Понимаете, за каждым героем стоит автор, который его делает. Диана смогла отразить суть романа. Есть две стороны: она и он, мужчина и женщина, инь и ян, бог и дьявол, все как на весах. Мы попытались уравновесить и сделать роман равным. Не получилось. Но, раскрою секрет, я уже придумал продолжение «Он&Она». Он есть в синопсисе. Так что, реванш будет за моим героем, за мужчиной.

– Какие авторы стали явлением в Вашей судьбе?

– Явление – слишком громкое слово. С классикой у меня свои отношения. Я люблю классическую литературу, как и любой русский человек, хорошо отношусь к Достоевскому, Чехову, Толстому. По классической литературе, наверное, можно сверять часы. Но у нас сейчас другая жизнь, другое понимание нравственности, религии. Очень многое деформировалось, поэтому сейчас меня больше прельщают другие авторы. Я могу с удовольствием почитать Ирину Кисельгоф. У нее интереснейшие романы и для меня это хорошая литература, прошу заметить, именно литература, а не «вода», как некоторые считают на различных форумах. Знаете, и рассказы Чехова, Булгакова когда-то были водой… Лично для меня Донцова, Веденская, Быков, Улицкая, Устинова, Маринина, Акунин, Сорокин, Шишкин, Пелевин – абсолютная классика наших дней. Именно этим авторам нужно уделять как можно больше внимания, а не говорить все время, что наша литература ничтожна. У нас появилось слишком много критиков. А критик – это человек, который за всю жизнь не написал ни строчки, поэтому очень сильно завидует тому, у кого «заточен грифель» под творчество. Я всегда говорю: «Дорогие мои критики, спуститесь в метро, и вы узнаете, кто пишет хорошую литературу. Самая лучшая литературная премия для автора – читательский спрос. И вы увидите, что именно романы Акунина, Шиловой, Донцовой, Устиновой и должны получать звания бестселлера, а не какой-нибудь, никому неизвестный „роман десятилетия“, который я не вижу ни в одних руках.

Об электронных книгах

– Олег Юрьевич, Вы сами читаете электронные книги?

– Нет. Объясню почему. Я не испытываю к ним никакого враждебного чувства, но когда я пишу роман, то периодически перевожу его в электронный вариант. Поэтому, когда я начинаю читать электронную книгу, мне сразу же хочется начать ее править. У меня ассоциативно срабатывает другая память, я по-другому начинаю вчитываться. А мне это абсолютно не нужно. К тому же, я люблю рисовать на полях бумажных книг – подчеркивать моменты, которые мне понравились.

– Что Вы думаете о будущем электронной и бумажной книги? Кому отдаст предпочтение читатель?

– Перспектива электронных книг самая благоприятная. Только есть одно маленькое «но» – на сегодняшний день в России не созрел рынок электронной продукции такой, какой он есть в США.

– И…традиционный финальный вопрос: «Что нового готовит Олег Рой своим читателям?»

– 22 ноября выходят две мои книги «Мужчина и Женщина», «Женщина и Мужчина». За 25 лет писательской деятельности я написал более 600 эссе, который были посвящены совершенно разным проблемам, начиная от политики и нравственности и заканчивая психологией и взаимоотношением полов. Кому-то эссе, которые вошли в сборники, покажутся ироничными, кому-то циничными, но, как мне кажется, они пропитаны правдой нашей сегодняшней жизни, которая вертится на кончике языка каждого из нас, просто порой мы боимся себе в этом признаться. Очень надеюсь, что книги придутся по душе и помогут раскрасить предновогоднее настроение.

Электронные книги Олега Роя

Текст: Ольга Смирнова