Kitobni o'qish: «Победа Солнца», sahifa 3

Изменилось ли что-то в социальном устройстве общества с тех пор, как на небе исчезло Солнце? Сложно сказать. Исчезли традиции, изуродовались семейные ценности, забылись морально-этические устои. Но люди, пожалуй, оставались такими же. Такими же обычными людьми: честными и лживыми, добрыми и злыми, открытыми и замкнутыми, щедрыми и жадными, простодушными и малодушными, эгоистичными и самоотверженными. Человек такой, какой он есть, со всеми своими пороками и достоинствами. Разве может наличие или отсутствие небесного светила как-то влиять на человеческую натуру?

Вот так они и жили: год за годом, столетие за столетием. Ходили на работу, зарабатывали деньги, враждовали и мирились, растили детей, влюблялись и создавали семьи, скандалили и разводились, деля при этом в судах свое имущество. В целом – жили так, как умели. И продолжалось это долго. Очень долго! Казалось, что это – норма. Что так будет всегда. Однако мир наш не стоит на месте. Поэтому и изменения в нём будут неизбежными.

И вот, однажды, когда совершенно ничего не предвещало чего-то непредсказуемого, у кромки неба очень медленно, едва-едва заметно для невооружённого глаза, серость и сырость стали растворяться сами в себе, создавая над головами людей непонятную трещину. Все больше и больше эта трещина стала разламывать небесный купол. И незаметным это было до тех пор, пока первый крохотный неуверенный едва заметный лучик не коснулся земной поверхности, наполняя мир настоящим солнечным светом. Во всех уголках мира люди начинали поднимать головы от криков «Смотрите! Смотрите!» и указательных пальцев, направленных вверх. Это было что-то невообразимое! Никто не мог понять, что происходит с небом, с тем самым небом, которое столетиями оставалось неизменно серым, и которое сейчас начинало показывать за глухой непроглядной пеленой свой голубой далекий бесконечный и необъятный край. Казалось, что всё вокруг замерло в едином молчании и неопределенности. Люди выходили из своих домов, квартир, офисов, из транспорта и метро для того, чтобы поглядеть на то, о чём никогда не было написано ни в одном учебнике и, тем более, книге.